РАННЕХРИСТИАНСКОЕ ИСКУССТВО. Искусство катакомб

Искусство катакомб

Искусство катакомб

    Начиная со II в. н. э. в различных городах Апеннинского полуострова и Северной Африки возникают подземные христианские кладбища — катакомбы, состоящие из разветвленной, запутанной сети подземных ходов, проделанных непосредственно в туфе и лишь изредка дополненных каменными сооружениями, игравшими преимущественно роль подпорок. Катакомбы получают особое распространение в Риме: общая протяженность их здесь превышает сто километров. Сейчас доказано, что катакомбы никогда не использовались в качестве места для собраний или убежища христиан от преследований: это были частные кладбища, охраняемые кладбищенскими законами Древнего Рима.
    В стенах подземных галерей устраивались многоярусные ниши для братских захоронений. После погребения тела ниша запечатывалась плитой из камня или обожженной глины с надписью, фигурным изображением, процарапанным по тонкому слою штукатурки или нанесенным краской. Катакомбы имели множество ответвлений, которые зачастую образовывали сложную сеть идущих друг над другом галерей. Помимо галерей в катакомбах встречаются более или менее обширные помещения (кубикулы), служившие фамильными усыпальницами для богатых семей. Располагались они изолированно или друг возле друга, часто подпирались стенами, придававшими им архитектурную законченность крипты или даже небольшой базилики. В кубикулах останки помещались, как правило, в выемках, облицованных каменными или керамическими плитками (solia), поверх которых проходила арка (arcosolium), также выдолбленная в туфе и украшенная росписью. Часто применялись украшенные рельефами саркофаги. Архитектурные формы и фигурные украшения не преследовали подлинно эстетических целей: планировка, размещение опор, общее архитектурное решение преследовали чисто технические цели, в то время как изображения носили по преимуществу религиозный или поминальный характер. Это были своего рода молитвы о спасении души или плач по усопшему. Сами декоративные элементы являлись преимущественно знаками любви и признательности, подобно цветам, возлагаемым нами на могилы наших предков. Что же касается саркофагов, то они обычно изготовлялись в рядовых мастерских и не могут считаться характерными только для христиан изделиями.
    Многочисленные и хорошо сохранившиеся в темноте галерей росписи катакомб составляют обширный и ценный материал для изучения истории раннего христианства и роли, отводимой им искусству. Росписи эти классифицируются обычно в зависимости от их иконографического содержания. Разнообразие их тематики и в определенной степени стилистических особенностей объясняется также тем, что искусство катакомб развивается на протяжении почти трех столетий (III — V вв.). Доминирует в нем христианский эсхатологический мотив, представление о потустороннем мире как о мистическом причащении души к Богу. В наиболее древних изображениях часто встречаются классические темы, аллегорически толкуемые в христианском смысле (Орфей, Амур, Психея и т.д., гении и амурчики, пальмовый лист, виноградная лоза и т. п.), а также символические надписи. то касается стилистических особенностей этих росписей, то они явно отражают эволюцию выразительных средств живописи с ее различными течениями и, разумеется, различным качественным уровнем между III и V вв. Вообще же мы имеем дело с переходом от эллинистического художественного натурализма, с его приемами иллюзионистической передачи изображаемого, ко все более обобщенной и менее натуралистической форме, опирающейся на растущее стремление к символичности, низводящей фигуры к простым знакам, наиболее пригодным для передачи соответствующего идеологического содержания. Именно в этом смысле живопись катакомб, отделявшая в целях идеологического переосмысления формы от первоначально присущего им содержания, способствовала распаду классического искусства. Процесс этот ускорялся тем, что надгробные изображения должны были соответствовать потребностям социально и культурно неоднородных слоев населения, объединенных, однако, одной и той же религиозной верой. Этим объясняется также распространение народных апокрифов с христианской тематикой.
    Украшенные рельефами христианские саркофаги, зачастую происходящие из катакомб и датируемые периодом между II и V вв., изготовлялись в тех же мастерских, которые делали языческие саркофаги. Изготовление скульптурных украшений в гораздо большей степени, чем живопись, требовало квалифицированной рабочей силы и хорошо организованных мастерских. Поэтому в большей степени, чем живопись, скульптура надолго остается связанной с темами, образами и орнаментом традиционного искусства, а также с соответствующими техническими и стилистическими приемами. Но и здесь, однако, наделение скульптуры христианской символикой приводит в конце концов к глубокому изменению характера изображений. Если какой-нибудь историко-мифологический сюжет утрачивает свое привычное значение и выступает лишь носителем иного идеологического содержания, то исчезает всякая надобность в таком его исполнении, которое позволяло бы зрителю ощущать преемственность и связь его с предыдущими толкованиями. Выявление его прежнего смысла уводило бы зрителя от вторичного, переносного значения. Поэтому художник стремится не столько к изображению, сколько к «представлению» чего-то более значительного, чем сам образ; структурно-синтаксическое построение, «координировавшее» фигуры и жесты в зависимости от изображаемого действия, сменяется повествовательно несвязной композицией, зачастую подчиненной чисто орнаментальному замыслу, благодаря чему рельефные части чередуются, словно секвенции в мелодии или рифмы в метрической ткани стиха. В саркофаге «Доброго пастыря» фигура главного действующего лица повторена трижды — в центре и по бокам — на фоне мелкофигурных сцен сбора винограда (еще один намек на сбор плодов веры), вписанных в разветвленную сеть лоз, нависших над передним планом. В других композициях, как, например, в саркофаге Юния Бассо (погребенного в 359 г.), повествование разделено на множество мелких эпизодов, каждый из которых заключен в архитектурную эдикулу. Но от характера композиции — свободной или разделенной на эпизоды — дело не меняется: единство изображаемой истории нарушается, рассказ теряет свою связность, живое действие сменяется представлением определенных образов. Но именно потому, что образное повествование как таковое больше не интересует художника, необходимо сделать так, чтобы образы сами западали в душу. Поэтому техника упрощается и стремится к сильному воздействию на зрительное восприятие, к обобщенной моделировке фигур ради получения резких светотеневых контрастов. Скульптор часто прибегает к бураву для того, чтобы покрыть блестящую поверхность мрамора сетью мелких темных углублений, чтобы заставить ее как бы вибрировать и раскрыть все живописные возможности, предоставляемые разнообразием позднеантичной орнаментики.

Дополнительная информация

Японская гравюра неотделима от японской поэзии: трехстиший хокку и пятистиший танка. Гравюрами было принято украшать нишу токонома — средоточие красоты в доме. Графическое изображение часто дополнялось иероглифической записью стихотворения. Перед гравюрой ставился изысканный японский букет — икебана.

Чтение стихов, любование цветами и живописью, а также предметами материальной культуры — чашками, чайничками — было неизменной составляющей чайной церемонии, во время которой участники отрешались от всего бытового, мелочного и приобщались к прекрасному.